Сретение Господне vs. День святого Валентина
Четверть века назад в нашей стране далеко не все слышали о празднике Сретения, и уж тем более не было обычая праздновать День святого Валентина. Но времена меняются, и в наши дни два этих праздника оказались рядом.
Для кого-то это явления из совершенно разных областей жизни, как правило, чуждых друг другу. Для человека, переступающего порог храма лишь тогда, когда грянет гром, слово «Сретение» значит немного. Для человека, который, как ему кажется, отрешился от мирской суеты, День влюбленных – символ враждебной и развратной западной цивилизации, силящейся поработить и уничтожить Святую Русь.
Но есть категория людей, в душе и в жизни которых Сретение и День влюбленных могут занимать сопоставимые по значимости места. Это наша молодежь.
Воинствующих атеистов среди нынешних молодых людей немного. Напротив, немало тех, кто считает себя верующим, кто иногда заходит в храм либо по зову души,либо за компанию с другом. Есть, разумеется, и те, кого мы называем воцерковленными. Но в отношении празднования Валентинова дня и они не являются исключением: в самом деле, когда же влюбляться, как не в юности?
Но что же наша молодежь слышит с амвонов, читает в Интернете? Грустно пересказывать, но общий смысл известен: День святого Валентина – тлетворное влияние Запада, православный человек не может и не должен праздновать что-либо подобное. Тем более что в пять часов вечера – всенощная под Сретение Господне.
А если всё же попытаться проявить эмпатию и не противопоставлять два праздника, относящихся к разным реальностями и разным сферам бытия, а найти что-то общее и, может быть, даже полезное для души? Давайте попробуем.
Что такое Сретение? Само по себе это слово означает встречу. Празднуем же мы, с одной стороны, вполне определенную, историческую Встречу – встречу старца Симеона с младенцем Христом. И вместе с тем встречу человека, устремленного к Богу, с Богом, ставшим человеком. И, конечно, мы понимаем, что речь здесь не только о Симеоне, но о каждом христианине,потому что только тогда мы сможем называть себя христианами, учениками Христа, когда состоится в нашей жизни эта Встреча.
Казалось бы, при чем тут День влюбленных? Там – духовное, а тут в лучшем случае – душевное. Да, пожалуй, что так. Но стоит нам вспомнить послушно затверженную и потому омертвевшую в нашем сознании формулу: человек – образ Божий. Не только хороший человек, не только святой, любой человек- это образ Божий.
Да, искаженный. Да, затемненный. Да, подчас обезображенный грехом. Но неизбывно и навсегда: образ Божий.
И вот когда человек любит или даже просто влюбляется, он склонен боготворить свою любимую, своего любимого.
И снова можно сказать много правильных слов о том, что одно дело – христианская любовь, а другое дело – влечение к противоположному полу. И заповедь о несотворении кумира тоже можно вспомнить. И всё это будет по-своему верно. Но это никак не отменяет другого: в любимом – пусть неизбежно через тусклую призму себя мы прозреваем божественные совершенства, прозреваем тот самый образ Божий.
Апостол Павел был мудрым: он решил быть всем для всех, чтобы спасти хотя бы некоторых. Мудрым (и, так же как Павел, любящим) человеком был и преподобный Силуан Афонский, который одному проповеднику-обличителю посоветовал сперва похвалить веру своих слушателей, а затем разъяснить, чего в этой вере недостает.
Мы не настолько мудры, мы не имеем такой любви. Но нам есть у кого учиться. Что лучше? Обличать и клеймить, или сказать: да, ребята, влюбленность – это прекрасно, но посмотрите, какие высоты и глубины могут открыться вам на путях любви!?
Предполагаю, что вопрос этот риторический. Легче обругать и запретить. Но для христианина лучше стать тем проводником, который приведет душу хотя бы одного человека к Встрече с Богом. И День влюбленных – вполне подходящий повод для такой попытки.
Священник Феодор Людоговский
14 февраля 2019 г.
Мчч. 
