Православное заволжье

Официальный сайт Покровской епархии

Русская Православная Церковь Московского Патриархата

Эмоции — это хорошо или плохо?

Сегодня в любой бульварной газете можно найти массу материалов, посвященных психологии. С их помощью можно определить свой темперамент, выявить свои слабые и сильные стороны, научиться развивать те или иные способности психики. Также нам предлагают способы контролировать свои эмоции, объясняют, какие эмоции хорошие, а какие отрицательно действуют на нашу жизнь. Но при этом современная светская психология не берет в расчет самое главное — душу человека.

«Гневаясь, не согрешайте»

Душа в психологии мыслится как некая абстракция, не имеющая своего бытия, и зачастую является синонимом психики или внутреннего мира человека. Душа теряет свою Божественную природу, свои свойства, свое бытие и превращается лишь в нематериальную энергетическую субстанцию. Из этого следует только один вывод: если душа — это наш внутренний мир, то мне позволено все, нет никаких ограничений. Понятие о нравственности и грехе полностью исчезает. Отрицательные эмоции признаются высшими помощниками, а положительные объявляются врагами личностного роста и должны быть уничтожены. При этом психологи не имеют единого мнения о душе, в результате чего человек становится заложником множества теорий. Пытаясь разобраться во всех этих теориях, он остается один на один со своими проблемами. И в итоге мы получаем личность с кучей фобий, комплексов или же, наоборот, лишенную каких-либо эмоциональных ограничений.

Так что же такое эмоции? Что они для нас значат, нужны ли они нам или от них необходимо избавиться? Для решения этих вопросов необходимо обратиться к Священному Писанию, к творениям святых отцов.

Для святоотеческих воззрений и вообще для христианского взгляда на эмоциональную жизнь характерно признание особой иерархии чувств, которая определяется степенью их освящения Божественной благодатью. Об этой иерархии хорошо рассказал святитель Феофан Затворник в своей книге «Воплощенное домостроительство. Опыт христианской психологии». В ней святитель пытается раскрыть суть происхождения человеческих эмоций, каким образом и в каком порядке они проявляются у грешника и праведника. Далее автор на основании трехчастного представления о человеческой природе приводит идеальную иерархию: «…в составе существа человеческого три части: дух, душа и тело, из коих характер первого — отрешение от чувственного, последнего — погружение в нем, средней же — совместность того и другого. Цель и назначение первого есть общение с Богом и миром духовным, последней — посредничество в сношении с миром чувственным; средняя должна от чувственного через дух восходить к Богу и одуховляться и от Бога через дух низводить одуховление чувственному».

По отпадении от Бога произошло смятение во всем составе человека: дух, отдалившись от Бога, потерял свою силу и подчинился душе; душа, не возвышаемая духом, подчинилась телу. Преобладание души, равно как и преобладание тела, есть отрицание жизни по духу. Святой апостол Иаков, перечислив страсти, которые удовлетворяет и по приказу которых действует человек, не принимающий Духа Божия, с большой точностью прибавляет: несть сия премудрость от Бога, но земна, душевна, бесовска (Иак. 3, 15).

Хотя в первую очередь не что иное, как воля ведет человека к действию, но решению воли предшествует эмоциональная склонность. Потому так важны эмоции. Без них человек был бы инертным и медлительным в осуществлении той деятельности, которая должна вести к нравственному росту и совершенству.

Но у падшего человека, который отдален от Бога, происходит извращение этих сил, они выходят из-под контроля разума и готовы привести человека к самым необдуманным действиям. Сравнивая такие эмоции со страстями, священник Андрей Лоргус приходит к выводу, что они имеют много общего между собой. «Страсть с точки зрения психологии — это автономный аффективный комплекс, обладающий мощной эмоциональной силой, затрагивающий все основные силы души: ментальную, эмоциональную и волевую. Он может подменять осознанную произвольную деятельность человека, то есть управлять поведением человека, при этом оставаясь в бессознательном. С аскетической точки зрения страсть — это “новообразование”, страстный сгусток тех сил, которые даны Богом человеку, извращение этих сил. Преподобный Макарий Египетский называет страсть “другой душой в душе”. То есть это такая автономная система, у которой собственные побуждения, собственные мотивы, собственная эмоциональная сфера и даже собственный смысл. И именно эта автономия, энергетическая замкнутость не позволяет со страстью бороться напрямую».

Эмоции — это еще не страсти. Эмоциональное состояние не может быть греховным, как не может быть греховным пищеварение, мышление. Святые отцы говорят о том, что человек не виновен в помысле, помыслы не могут не приходить, как мы не можем не испытывать и различные эмоции. Но за то, как мы с помыслом или эмоцией поступаем, мы уже ответственны. Нравственный характер эмоций зависит от того, в какой степени они согласны с нормами нравственного закона и в какой степени подчиняются воле и разуму.

Рассмотрим, например, страсть гнева. Состояние человека, подверженного гневу, очень печально. Он постоянно носит в своем сердце память об огорчившем его человеке, день за днем он заново переживает в своем сердце эту обиду. Но страсть гнева на этом не ограничивается, она влечет за собой своих верных спутников: злословие и злопамятство. Злоречие оскверняет душу злоречивого, отравляет его самого и соучастников ядом раздражительного осуждения. Человек в таком состоянии еще больше загоняет себя в ловушку греха, вместо того, чтобы бороться с ним, он ему потакает. И если не остановиться на данном этапе, то наступает последний предел гнева — памятозлобие. Человек не думает больше ни о чем, его не интересует жизнь, он уже не радуется ничему, он полностью погружен в свою обиду и гнев, которые точат его сердце. Его разум затуманен, в нем только одни мысли — об отмщении за свою обиду, забывая о том, что у нас только один судья — Господь наш Иисус Христос.

Но что тогда значат слова, которые написал апостол Павел к Ефесским христианам: «Гневаясь, не согрешайте»? В аскетической литературе можно встретить два подхода к объяснению этих слов. Первый — умение различать между поступком и человеком, умение, ненавидя зло, жалеть преступника и не обманываться, будто, ненавидя человека, мы ненавидим действующее в нем зло. Второй подход — обратить энергию гнева на борьбу с самим гневом, с его источником — дьяволом. Старец Паисий Святогорец так говорит об этой борьбе: «Гнев, чистый гнев — это сила души. Если человеку, от природы кроткому, это свойство его характера помогает в духовном совершенствовании, то человеку гневливому в два раза больше пользы от силы, которая заключена в его характере, только бы он эту силу гнева использовал против страстей и против лукавого. Если он не будет пользоваться этой силой правильно, то ей воспользуется диавол. Если человек, по природе мягкий, не постарается приобрести мужества, то не будет способен к большим делам, а гневливый, если решится на что-то большое и обратит свой гнев против зла, то считай дело сделано».

С надеждой на Спасителя

В христианстве борьба со страстями идет двумя путями: борьба с самими проявлениями страсти — и здесь как раз можно говорить о том, чтобы их сдерживать, потому что нужно не дать страстям себя захватить. Тут на главное место выходит борьба с помыслами. Задача человека — противостоять воздействию греховного помысла, то есть не принять его. С этой задачей человек не в состоянии справиться собственными усилиями. Само человеческое естество заражено грехом, и помысел находит сочувствие в испорченном человеческом сердце. Противостояние помыслам и победа над ними возможна только с помощью обращения к Богу, исполнимо только при содействии Божественной благодати. Именно поэтому борьба с помыслами сводится к усиленной молитве.

foto_5_2.jpgИ второе: искать сам корень страсти, ее энергетический очаг, то, что обеспечивает ей власть, и пытаться ослабить ее. Здесь главным помощником выступает исповедь. Когда человек признает себя грешным и с чувством полного раскаяния просит прощения у Бога, то тем самым он и ослабляет действие страсти в своем сердце. Но освобождает от страсти только Господь. Святитель Филарет Дроздов писал о том, что страсть не победить наскоком, а надо потихонечку пробираться к ее корням, особенно если это глубокая страсть. Подавленная страсть «оденется в овечью шкуру», явится в сознании человека «эдакой невинной овечкой» и заведет его туда, где хищные волки.

Аскетика начинается с познания себя: кто я есть, что мною движет? В каком я состоянии нахожусь? Ведь многие даже не понимают, что это их страсти — это не они сами. Часто можно услышать: «Да, я такой родился». Но это не так. Во всех случаях возникновения нежелательных эмоций сказывается недостаточность религиозно-нравственного воспитания.

Как неотъемлемый элемент в структуре личности, чувства предназначены выполнять важную миссию в духовном формировании человека. Бог содействует выполнению этой задачи Своей благодатью. Поскольку во Христе был оправдан весь человек, со всеми его способностями ума, чувства и воли, каждому человеку в жизни Церкви дается достаточная благодать для контроля над чувствами, для их очищения и освящения.

Преображенные движения души

Светская психология также призывает человека познать самого себя, но, в отличие от аскетики, она ставит знак равенства между человеком и эмоциями. Все способы борьбы с эмоциями сводятся лишь к рассеиванию последствий, но при этом ни на шаг не приближаясь к источнику этих последствий — страстям. Психологи призывают человека смириться со своими страстями и слабостями, тем самым узаконивая грех. И тут свободная личность становится пленницей страстей. Зачем с чем-то бороться, ведь все, что я делаю, это моя сущность, моя природа? Полностью отвергая понятие нравственности и греха, психология своими методами борьбы с проявлениями страстей дает лишь временное облегчение.

Церковь же призывает своих чад словами Спасителя: Познаете истину, и истина сделает вас свободными (Ин. 8, 32), тем самым указывает путь освобождения от страсти. Аскетика предлагает способ врачевания души, восстановления целостности устройства человеческой личности и выстраивает Богом созданную иерархию потребностей, где «дух отрешен от чувственного, тело погружено в него, а душа совмещает и то и другое».

Преподобный Серафим Саровский говорил, что грешника от подвижника отличает одно — решимость. Нам надо решиться на борьбу с собой, на искоренение страстей, на подчинение духу своего тела и души, на преображение страстей. Конечным этапом такой решимости должно стать такое состояние души, о котором пишет святитель Феофан Затворник: «Есть и здесь печаль, но не та; есть и радость, но иного рода; есть и гнев, и страх, и стыд, и другие движения, похожие по имени на страсти, но существо их совсем другое, другой их источник; они даже происходят от другой силы, ибо отражаются в сердце от духа, а не от животной части».

Священник Алексий Талалаев

  

Оставить комментарий
Поделиться в: