Возрождение памяти

В начале сентября (в этом году 4-го) верующие Саратовской митрополии отмечают особенный праздник. Они чтят своих святых земляков, пострадавших за веру в годы гонений на Церковь. Эта дата не столько дана, сколько задана нам с вами – мы должны еще научиться этой благодарной памяти о тех, кто в недавнем прошлом хранил веру во Христа Спасителя в нашем крае.

Новые имена, новые факты

Собор прославленных Саратовских святых постоянно пополняют новые имена. Этому предшествует кропотливая работа, которую ведут участники комиссии по канонизации. Для них, как и для многих краеведов нашего края, собирать по крупинкам историю стало призванием и делом всей жизни.

«Напрямую (работа с архивами, систематизация документов) занято около десятка человек, но в этой работе помогают и родственники репрессированных, и священнослужители епархии, и сотрудники самых разных архивов, государственных и ведомственных, как в Саратовской области, так и в других регионах. Так что количество людей, в общей сложности связанных с этой работой (и чье участие зачастую добровольное), исчисляется десятками, если не сотнями», – рассказывает секретарь этой комиссии, священник Максим Плякин.

Но кроме прославленных святых известны имена многих подвижников, проявивших удивительную стойкость в эти годы. Сама же драматичная история ХХ века складывается из сотен эпизодов – незначительных в масштабах страны, но очень характерных по сути. Краевед и постоянный автор нашей газеты Геннадий Кузнецов рассказывает об одном из них.

Антирелигиозная кампания в Тамбовке

Союз воинствующих безбожников действовал по историческим меркам не так уж и долго – официально с 1925 по 1947 год (на самом деле – до первых месяцев Великой Отечественной войны). Но до сих пор содрогается сердце, когда читаешь о выходках его участников. Методами их войны были клевета, кощунство и надругательство над чувствами людей. Но порой именно эти методы приводили к прямо противоположному результату.

Антирелигиозная кампания в Тамбовке (ныне Федоровского района Саратовской области) тесно связана с именем тогдашнего секретаря ячейки ВКП(б) Ивана Алексеевича Немченко. Он родился в 1900 году в Ивановке, в большой крестьянской семье. До 1918 года вместе с отцом обрабатывал земельный надел, затем служил сапером в 22-й стрелковой дивизии Красной армии, был младшим милиционером в губернской милиции, вступил в партию, а в 1929 году был назначен заведующим избой-читальней. Выговор в учетной карточке вполне соответствует его поведению в дальнейшем: «За грубое и нетактичное отношение к женщинам».

Помимо избы-читальни, Немченко возглавил и тамбовскую ячейку «Союза воинствующих безбожников». Активные действия против Церкви Немченко начал в декабре 1929 года, собрав общее собрание, на котором без всякой подготовки к коллективизации поставил вопрос о закрытии сельского храма и снятии колоколов. Коллективизацию уже начали обсуждать в селе, но такой резкий поворот к закрытию церкви очень обострил ситуацию. Несмотря на все усилия Немченко, возмущенное собрание проголосовало против.

Уверенный в своей безнаказанности, Немченко решил применить принудительные меры. Не закончив собрания, он заставил комсомольцев взять лампу и уйти. Публике пришлось выбираться в потемках. Немченко заставил секретаря приписать тридцать человек к списку неверующих, которых он якобы там собрал.

Попытка закрытия церкви продолжалась и в последующие дни. Активисты тамбовской ячейки «Союза воинствующих безбожников» обходили дома и записывали даже тех, кого не было дома. Крестьяне возмущались, Немченко ругался в ответ, называя их уклонистами и оппортунистами.

Потерпев неудачу на общем собрании села, Немченко попробовал действовать через женскую общественную организацию, но общее собрание делегаток Тамбовки, посвященное закрытию храма, было сорвано 10 декабря делегаткой Марфой Бирюковой. Главными защитницами сохранения церкви стали женщины, которые в холод ночами дежурили, стоя с топором и вилами в руках.

Удрученный неудачей, Немченко продолжал разнузданную антирелигиозную кампанию: наряжался попом и ходил по селу, так что страшно пугались малые дети; гонялся «...ночью без штанов за девками, забирался на церковь и оттуда сшибал стеклянные пузыри-украшения»; раскулачивая попа, «...ловил с кучкой ребят поповских кур, в экстазе рвали поповским курам головы и мертвыми курами подбивали живых, гоняясь за ними». Не отставали от Немченко и другие активисты села. Народ негодовал.

Издевательское отношение к верующим, к святыням Церкви вызвало повышение религиозной активности, на что никак не рассчитывали «воинствующие безбожники». Однажды преданный советской власти крестьянин-бедняк, глубоко задумавшись, сказал в разговоре с бригадой ВЦИК, обследовавшей Республику Немцев Поволжья в 1930 году: «До кампании по закрытию церкви село Тамбовка шло первым по выполнению правительственных мероприятий, особенно по хлебозаготовке. С проведением вопроса о закрытии церкви на собрании во время голосования большинство голосов поднятием рук решили церковь не закрывать. До этой кампании в церковь ходили редко пожилые женщины, попу и служить было некому. Теперь в церковь ходит много народу, и женщины, и мужчины».

Вместе с антирелигиозной кампанией провалилась в Тамбовке и коллективизация. Местная сельская ячейка потеряла перед селом свой авторитет. Даже красные партизаны отказывались идти в колхоз.

2 марта 1930 года в газете «Правда» вышла статья Генерального секретаря ЦК ВКП(б) И.В. Сталина «Головокружение от успехов. К вопросам колхозного движения», которая на время остановила чрезвычайщину в коллективизации и антирелигиозной работе. Коммунисты бросились исправлять «перегибы на местах», и Немченко просклоняли на заседаниях всех партийных комитетов: «Со стороны отдельных лиц были допущены грубые, нетактичные действия по отношению к верующим (Немченко – Тамбовка) и др., что вызвало резкий протест и оказание активного сопротивления со стороны верующих».

Жители Тамбовки, пользуясь случаем, заочно все припомнили Немченко. На собрании красных партизан, батраков и бедняков села Тамбовка 27 марта 1930 года Илья Еремеев требовал: «Эти ошибки надо исправлять прикладом! Был бы Немченко – я бы его исправил!» Но Немченко не было: партия убрала его сначала из Тамбовки подальше от народного гнева, а затем и вообще отправила на учебу в Астрахань.

Из-за такого повышения религиозности церковь села Тамбовка продержалась дольше всех в противостоянии верующих с советской властью. На 1 июля 1931 года число прихожан составляло 1120 человек (больше было только в Семеновке), управлял приходом церковный совет из 8 человек, служил священник Марин Ефремович.

Но существование храма мешало советской власти, и Федоровскому кантонному исполкому в 1934 году сначала удалось добиться разборки на кирпич и передачи ограды пензенской и тамбовской церквей для Романовской машинно-тракторной станции. Затем пошла атака на сам храм. В конце концов, кантонный исполком, мотивируя тем, что помещение церкви необходимо использовать под зернохранилище, а в дальнейшем переоборудовать под школу-десятилетку, добился, что Михаило-Архангельская церковь села Тамбовка была закрыта (последней из церквей района) решением Президиума ЦИК АССР НП от 14 августа 1937 года. 

Геннадий Кузнецов

Поделиться в: